Оппозиция ценностей

Российской оппозиции и, шире, российскому гражданскому обществу пора серьёзно обсудить истинные причины нашего неприятия путинской диктатуры. Нам не нравится лично Путин или то, что он говорит и делает? Нас возмущает только развязанная им война против Украины или же мы считаем эту войну логичным продолжением всей его политики подавления свободы?

Иными словами, пришло время поговорить о ценностях — то есть о базовых идеях, явлениях и понятиях, наиболее значимых для путинизма, и о том, что можно и нужно предложить вместо них.

Опыт прошлой холодной войны

Холодная война была выиграна Западом во многом потому, что материальная и ценностная основа западного мира оказалась привлекательнее того, что предлагал СССР. Потребовались десятилетия противостояния и крах социалистической экономики, чтобы тупиковость советского пути развития стала очевидной для миллионов жителей Союза.

Да, рыночная экономика в путинской России имеет свою специфику, крупный бизнес и важнейшие сферы хозяйства де-факто контролируются окружением Путина или государством. Но всё-таки это не отрицание капитализма как такового, а лишь одна из распространённых в мире форм капитализма с усиленным влиянием государства на экономику. Экономические практики путинской диктатуры можно и нужно критиковать, но в борьбе за умы и сердца россиян это едва ли сильно нам поможет.

Тем более не помогает победить путинизм догматическое клеймение путинской диктатуры как «неолиберальной» со стороны левых критиков или «левацкой» в своей сущности — со стороны правых. То, что одним кажется оскорблением, другим — комплиментом, а борьба идёт не с путинским режимом, а между сетевыми «левыми» и «правыми», воюющими с ветряными мельницами на фоне вполне реальной войны в Украине и диктатуры в России.

Но помимо экономических противоречий, прошлая холодная война имела и глубокую идейную, ценностную основу. Запад предлагал жителям коммунистических диктатур не только полные прилавки и свободу передвижения, но и целый набор привлекательных ценностей. Прежде всего это было соблюдение всех основных прав и свобод человека — свободы слова, свободы совести, защита частной собственности и личной неприкосновенности. Кроме того, Запад предлагал людям демократию — то есть реальное участие в управлении своим государством. Не менее важным был и культурный аспект, без которого немыслим пресловутый «западный образ жизни»: западная музыка, западное кино, западная мода, запрещенные в СССР книги — всё это было привлекательно для передовой части советского общества и заставляло критично относиться к советским альтернативам.

Отцы преобразований начала 90-х предполагали, что отказ от социалистической экономики и декларируемый переход к демократии сделает необратимыми и политические реформы: «невидимая рука рынка» и прелесть либеральной экономики через несколько лет сделают всех советских людей богатыми, счастливыми адептами идеалов свободы и демократии. Тем более что ставшая широко доступной западная культурная продукция, казалось бы, вытеснила советское наследие.

Как мы теперь знаем, эта схема не сработала. Преодоление советского материального убожества стало для многих наших сограждан не мостом к новой жизни, а конечной целью. Как оказалось, либеральные ценности автоматически не прилагаются к рыночной экономике, а пользующиеся её благами люди вполне могут на словах и делом отрицать все ценности западной цивилизации. Высокая западная культура так и осталась достоянием небольшой части общества, а массовая культура, как оказалось, вполне может потребляться и теми, кто исповедует совершенно иные ценности.

Чтобы ошибки прошлого не повторились в будущем, мы должны уже сейчас противостоять не только и не столько лично Путину и его вполне очевидным преступлениям в Украине и России, сколько тем ценностям, которые оправдывают диктатуру и войну и которые позволили путинскому режиму возникнуть и утвердиться. К сожалению, даже сейчас отрицания теории и практики путинизма на словах во многих случаях оборачивается принятием того же самого, но под другим названием.

Ниже мы попробуем обозреть основные декларируемые и скрываемые ценности путинизма, предлагая в каждом случае альтернативу.

На чём стоит путинизм

Путинизма как целостной и официально сформулированной системы ценностей не существует, но он существует как вполне развитая система критики ценностей Запада и противопоставляемых им реалий путинского режима.

Прежде всего критике подвергается базовая для современной западной цивилизации концепция прав и свобод человека как некий конструкт, придуманный исключительно для ослабления России, для растления и развращения её жителей в интересах пресловутых «англосаксов». Такой подход позволяет проповедникам путинизма уйти от ответов на простые вопросы: что же такого плохого в защите прав человека, его свободы и достоинства? Неужели лояльные Путину россияне не хотят, чтоб их собственность была священной, их жилище было неприкосновенным, чтоб им был доступен справедливый суд и чтоб их защищал один на всех закон?

Сомнительно, чтобы кто-либо, кроме незначительного количества фриков или откровенно юродствующих пропагандистов, предпочёл бы жить в нищете и рабстве, утешаясь геополитическим величием отечества. Если приглядеться, мы увидим, что критике подвергаются не какие-то конкретные права, свободы и ценности, а некий «западный либерализм» как таковой, хотя зачастую критики либерализма понимают под этим словом что-то совершенно на него не похожее, а западными ценностями считают карикатуру на них, рисуемую пропагандой же.

Очевидно, что защищая дорогие нам ценности, мы должны не просто защищать критикуемые путинской пропагандой «измы» и лозунги, а пытаться объяснить обществу практическую пользу того, что мы защищаем, а путинизм отвергает. Права и свободы человека должны обсуждаться и предлагаться людям как права и свободы каждого конкретного человека, как нечто полезное и нужное каждому для его же блага. И важны они не потому, что западные, а потому что никакой внятной альтернативы им никто так и не предложил.

Противоречивые концепции «традиционных ценностей» и какого-то особенного, исконно российского понимания прав и свобод человека в практическом смысле оказывается апологией всемогущего государства, перед интересами которого ничтожны не только права и свободы отдельного человека, но и его жизнь

Милитаризм

С начала полномасштабной агрессии против Украины милитаризм де-факто является идеологией путинизма: хорошо и правильно всё, что связано с войной, плохо и преступно всё, что направлено против войны.

Многим из тех, кто все эти годы выступает против войны и отвергает её последовательно и всем сердцем, кажется, что нет ничего проще отказа от милитаризма. Стоит просто признать очевидный факт, что война — это зло, боль и страдание, а любое её оправдание и воспевание — порочны. Но это упрощение.

Милитаризм — это не только и не столько поддержка какой-то одной конкретной войны. Это восторг перед любой войной, перед армией, перед победами прошлого, перед человеком в форме. Путинизм шёл к своей главной войне много лет, превращая в подготовку к ней каждое празднование победы над нацистской Германией и постепенно сводя всю общественную и политическую жизнь к сплошному благоговению перед войной и победой. Путинский режим объявил себя наследником всех побед и хранителем памяти о них, а любое несогласие с собой легко превращал в «оскорбление ветеранов» и «оправдание нацизма». Даже Алексея Навального судили в том числе и за это.

Поэтому отрицание милитаризма — это последовательное осуждение любой войны, любой агрессии, любого решения международных проблем силой и ценой жизней людей. Любые обсуждения истории войн и побед должны начинаться и кончаться обсуждением жертв и потерь. Только так можно преодолеть милитаризм, удалить его из курса истории и вообще из общественной жизни.

Поэтому разговор о том, что плох только российский милитаризм, а любой другой — это нормально и правильно, чреват и моральными, и политическими последствиями. Путинская пропаганда любит рассуждать о двойных стандартах и каждый раз, когда на любом уровне осуждается российский милитаризм и превозносится или просто благосклонно принимается любой другой, путинизм получает новые козыри для своих грязных игр. Чтоб не попасть в эту ловушку, надо последовательно отделять вынужденную милитаризацию общества, сопротивляющегося агрессии, от милитаризма агрессора.

Альтернативой путинскому милитаризму может и должен быть гуманизм — то есть убеждённость в приоритете человеческой жизни над любыми идеями и программами. Как уже писалось выше, любую прошлую войну, любое событие настоящего и прошлого можно и нужно рассматривать через судьбы людей, попавших в жернова истории. Через их боль, потери, страдания. Российское общество сможет преодолеть милитаризм, только сделав гуманизм своей базовой, важнейшей ценностью. Делать что-либо в России сейчас очень трудно, но ничто не мешает той части российского гражданского общества, которая оказалась в эмиграции, начать с себя и хотя бы попытаться стать носителями и проповедниками гуманизма.

Элитаризм

В отличии от милитаризма, элитаризм, то есть вера в то, что править государством должна некая элита, потому что доверять гражданам судьбу государства нельзя, не воспевается путинским режимом напрямую. Но вся практика путинизма направлена на искоренение реальной демократии и политической конкуренции и передачу всей власти в России сравнительно узкой прослойке людей — ближайшему окружению Путина, его друзьям, его родным, а также родным и друзьям его окружения. Подаётся всё это под традиционным для таких режимов соусом мнимого наличия у всех этих людей чрезвычайных талантов, исключительно благодаря которым и сын Николая Патрушева, и племянница самого Владимира Путина оказались на высоких постах. В более широком смысле правящей элитой в путинской России являются силовики, которые занимают множество постов во всех ветвях власти и относительно которых с некоторой иронией применяется термин «новое дворянство».

Преодолеть путинский элитаризм можно только демократией. Причём не выборами как таковыми, а демократией в широком смысле слова — вовлечением максимального количества граждан страны в управление ею как через непосредственное участие в выборах в качестве кандидатов и избирателей, так и через участие в работе механизмов гражданского общества — свободных медиа, общественных организациях, органах местного самоуправления и т.д.

Важно, чтобы критики Путина сами не исповедовали ту же самую идеологию — не повторяли на все лады, что народ плохой, народ не тот, изберёт на первых же выборах кого попало, и вообще демократия — это власть демократов, которые сами будут решать, что хорошо, а что плохо (а народу доверять нельзя). Именно такой тип мышления открыл Путину пусть во власть в конце 90-х. И если мы не преодолеем в себе всё это, то беда повторится. Мы снова увидим, как умные и хорошие люди будут с помощью манипуляций и фальсификаций не пускать к власти плохих и глупых, а потом из их же среды появится новый диктатор, который лишь воспользуется готовым механизмом отстранения граждан от реальной власти, но уже в своих целях.

Поэтому антипутинская оппозиция должна бороться за передачу всей полноты власти обществу, а не предлагать заменить плохую путинскую элиту хорошей антипутинской.

Вождизм и антипарламентаризм

Вождизм и вообще любой антипарламентаризм — эта вера в то, что без лидера никак не справиться, а коллективные органы, где собрались люди с разными мнениями, неизбежно превращаются в бесполезную говорильню. Без вождизма и антипарламентаризма путинизм был невозможен ни в начале своего существования, ни сейчас.

Сама идея парламентской демократии дискредитировалась в России все 90-е. Сначала потому, что избранный в 1990-м Верховный совет РСФСР мешал началу рыночных реформ, а потом — потому, что в 1993-1999 годах окружению Ельцина не удавалось сформировать устойчивое парламентское большинство, победив на думских выборах. Парламент — это говорильная и сборище фриков, только Ельцин может гарантировать демократию и реформы, несмотря на все свои недостатки — к такой мысли много лет подводили граждан России ведущие медиа и лидеры общественного мнения, многие из которых сейчас оказались в эмиграции.

Замена больного и всех разочаровавшего Ельцина на молодого и энергичного Путина через сомнительный механизм назначения преемника стала возможной только в уже созданной логике воспевания единоличного правителя как гаранта демократии, реформ и свобод. Ловушка захлопнулась, и вот уже 25 лет Россия слушает проповеди о том, что сильный лидер — это хорошо и правильно, а парламент — это что-то жалкое и никчемное, даже и не место для дискуссий.

Борясь с путинским режимом, который весь построен на благоговении перед «вертикалью власти», увенчанной несменяемым лидером, мы не имеем права мыслить в той же парадигме и пытаться найти в своей среде лидера без страха и упрёка, перед которым все должны склониться, отринув споры и противоречия. Любые поиски «доброго царя», фантазии об избрании «хорошего президента» вместо плохого приведут нас туда же, где мы находимся сейчас.

Никакой человек, пусть даже самый талантливый, нравственный, исповедующий самые правильные ценности, не может и не должен претендовать на роль вождя и так восприниматься. Ожидание одного обладающего особым статусом и широчайшими полномочиями человека во главе оппозиции, а в перспективе и во главе новой России — это первый шаг к легализации этого же, а скорее всего какого-то другого человека во главе России как потенциально всемогущего, а потому и несменяемого руководителя.

Если мы сами себя не приучим к мысли, что любое политическое руководство должно быть коллективным, то и перестроить Россию в демократическую парламентскую республику нам не удастся. Если мы не приучим себя к мысли, что разные люди имеют право не только смотреть на мир по-разному, но и публично говорить об этом, не соглашаясь друг с другом, то за несколькими поворотами истории нас будет ждать новое издание путинизма.

Культ централизации

Путинизм построен на воспевании централизма как единственной формы существования России. Отношение к регионам и муниципалитетам как к чему-то маловажному, зацикленность на внешней политике проложили Путину дорогу и позволяют оставаться у власти уже 25 лет. К сожалению, для многих критиков режима Путина и сейчас ничего не изменилось. Им кажется, что достаточно поменять президента и сформировать в Москве новый, демократический парламент, как наступит демократия и путинизм навсегда исчезнет. Им кажется, что прежде всего надо изменить внешнюю политику и несколько статей в Конституции, а что там думают люди в регионах — совершенно не важно и не интересно.

Эта ошибка приведёт нас туда же, где мы находимся сейчас. Без превращения России в подлинную федерацию с сильным местным самоуправлением любые реформы и демократические преобразования в России окажутся бесплодными. Пока мы все не приучимся сами и не приучим политиков будущего думать о России как о федерации территорий и народов, а не как о вертикали, уходящей в Кремль, никаких перемен к лучшему не случится. Идея о том, что монолитное единство — это благо, а любые попытки разрушить диктатуру центра, пусть даже и декларирующего приверженность самым лучшим в мире ценностям — лучший способ погубить российскую демократию на новом витке истории.

Страх и ненависть к другому

Ксенофобия, антифеминизм, расизм, гомофобия и истерика при обсуждении гендерных вопросов — без всего этого нельзя представить путинизм. В чисто практическом смысле это и есть те самые «традиционные ценности», о которых любит говорить Путин. Антифеминизм, гомофобия и презрительное фырканье при упоминании слова «гендер» маркирует сторонников Путина даже лучше, чем отношение к войне.

Ничуть не лучше обстоят дела с ксенофобией и расизмом. Удивительно, как в такой полиэтнической стране, как Россия, вообще возможен расизм и ксенофобия на государственном уровне — однако оба эти явления не только возможны, но и широко распространены.

Во-первых, власть успешно направляет ксенофобию вовне. Любое обсуждение проблем с мигрантами в соцсетях очень быстро переходит на обсуждение наводнённой мигрантами из Азии и Африки Европы, где, как верят многие в России, прямо сейчас гибнет западная цивилизация. В таком подходе можно увидеть двойную ксенофобию: объектами ненависти становятся и мигранты из Азии и Африки, и «вырождающиеся» европейцы, которые «напустили» к себе этих мигрантов.

Во-вторых, путинская власть использует ксенофобию и расизм там, где ей это выгодно, подавляя или игнорируя любые проявления этих явлений там, где они кажутся ей вредными или опасными. Любую критику режима власти пытаются дискредитировать как с позиций бытовой ксенофобии, намекая разными способами на «нерусскость» своих критиков, так и объявляя саму эту критику источником расизма и ксенофобии, которые распространяются для разрушения России — вспомним, как путинская пропаганда клеймит «националистов» и «сепаратистов».

Как и в случае с гендерными вопросами, поразительнее всего, что эти дремучие представления зачастую транслируют и многие представители антипутинской эмиграции, не видя в своей ненависти к живущим рядом с ними переселенцам из других стран ничего странного и предосудительного.

Это не значит, что любой критик Путина обязан быть сторонником радикального феминизма, ЛГБТК+-активистом, любителем по поводу и без обсуждать гендерную проблематику и восхищаться миграционной политикой стран ЕС. Личное отношение каждого к этим вопросам в свободном обществе может быть разным. Принципиальна базовая позиция, с которой должны быть согласны все критики путинского режима: все граждане должны быть равны перед законом, никто не должен подвергаться преследованию за своё происхождение, расу, взгляды на вопросы гендера и сексуальные практики, не нарушающие прав других людей.

Путинский режим возвёл гомо- и трансфобию в ранг единственно возможной публичной позиции, а сальные шуточки про феминисток и гендеры сделал единственным способом публично обсуждать все эти вопросы в России. Путинский режим сделал невозможным любое здравое обсуждение межэтнических вопросов в России, активно используя эту тему в своих целях без оглядки на последствия.

В этом смысле любой, кто согласен с таким подходом и сам позволяет себе использовать схожие с путинскими нарративы в этих вопросах, де-факто становится моральным путинистом, даже если на словах против войны и диктатуры.

Живя в современных демократических и мультикультурных странах Запада, российское гражданское общество в изгнании получает уникальный опыт толерантности, терпимости, уважения ко всем людям и межобщинного взаимодействия. Этот опыт может быть крайне важным для России в будущем.

Оппозиция ценностей

Наше противостояние путинизму будет успешным и перспективным только тогда, когда мы сами для себя решим, в чём же состоят наши ценности, что нас объединяет, кроме неприятия личности Путина и его конкретных практик. Политические программы групп внутри оппозиционного движения могут и должны быть разными; путинской диктатуре противостоят и левые, и правые, и либералы, и националисты, и атеисты, и верующие. В этом разнообразии наша сила, а не слабость.

Тем не менее у нас есть общие ценности, и они лучше и гуманнее тех, которые предлагает путинизм.

Мы противостоим Путину потому, что боремся за права и свободы каждого человека, за гуманизм, за демократию, за парламентаризм и плюрализм мнений. Мы противостоим Путину потому, что не принимаем его милитаризм, его вождизм, его антидемократизм, его принудительную централизацию всей политической, экономической и духовной жизни общества, его ксенофобию, его мизогинию и его постыдную в XXI веке гомо- и трансфобию.

Если мы хотим изменить Россию, мы должны изменить и себя. Мы сами должны стать демократами и носителями ценностей современной гуманистической цивилизации. Должны преодолеть моральный и духовный путинизм, чтоб потом победить путинизм политический.

Эта публикация — часть большого разговора о ценностях. В августе мы запустили серию дискуссий о странах, где расположены ресурсные центры Reforum Space, обсуждение продолжится в онлайн-дискуссиях и на сайте thinktank.4freerussia.org.