Как рушится миф о «великом партнёрстве» Путина и Китая

Прошло несколько месяцев после визита Владимира Путина в Китай. Медийная пыль осела, и за витриной взаимных улыбок вырисовывается куда более трезвая картина.

Громкие лозунги о «безграничном стратегическом партнёрстве» всё меньше соответствуют действительности. Москва продолжает говорить о «союзничестве», но Пекин демонстрирует осторожный прагматизм — и растущую дистанцию.

Как только президентский кортеж покинул Пекин, китайская таможня опубликовала данные, которые прозвучали как сигнал тревоги.

За восемь месяцев 2025 года товарооборот между Россией и Китаем сократился на 9,4% по сравнению с прошлым годом; в августе падение достигло 17,5%. Российский экспорт в Китай снизился на 9,1%, китайский — на 9,4%.

Особенно заметен спад в энергетике. Импорт российской нефти в Китай в августе упал почти на 9% к июлю и более чем на 15% к августу 2024 года.

Даже российские министры начинают звучать менее уверенно. Глава Минпромторга Антон Алиханов признал, что торговля упёрлась в потолок санкций и «насыщения российского рынка китайскими товарами».

На грани кризиса — угольная промышленность. Аналитики ожидают падение выручки на 12% в 2025 году; в Кузбассе, по официальным данным, не осталось прибыльных шахт. Главная причина — пошлины, которые Китай ввёл на российский уголь и отказывается отменить.

Проблемы испытывает и автопром. АвтоВАЗ и КамАЗ обвиняют китайские бренды в демпинге и сокращают планы выпуска примерно на треть. В ответ Москва повысила «утилизационные сборы» на китайские автомобили — настолько высокие, что часть производителей готовится покинуть рынок.

Металлурги теряют прибыль из-за наплыва дешёвой китайской стали. Производство в России в июле 2025 года упало более чем на 10%. Лесная отрасль страдает от низких закупочных цен и ограничений на экспорт древесных пеллет.

Фактически между двумя странами разворачивается торговая война — без громких заявлений, но с ощутимыми последствиями.

Наиболее наглядный пример — запрет Пекина на импорт российской озимой пшеницы. Украина и Казахстан поставляют зерно без ограничений, а Россия — нет. Глава Зернового союза назвал это решение «откровенно политическим».

Министр сельского хозяйства Оксана Лут признаёт:

Тем временем китайские инвестиции в Россию стремительно сокращаются. Попытка разместить российские гособлигации в юанях провалилась: Пекин отказал, а Минфин назвал тему «закрытой». Обсуждения корпоративных выпусков в юанях существуют лишь на уровне идей — и касаются лишь нескольких несанкционных компаний.

«Газпром» вновь объявил о прорыве в переговорах по проекту «Сила Сибири-2». Но китайская CNPC об этом не упомянула ни словом. На сайте Кремля фигурирует лишь «соглашение о стратегическом партнёрстве» — без цифр и деталей.

Подобные «прорывы» уже случались. В 2015 году «Газпром» тоже сообщал о договорённости по западному маршруту, а CNPC вскоре это опровергла. С тех пор история регулярно повторяется.

На этом фоне Китай объявил о новых крупных открытиях сланцевого газа. Его собственная энергетическая независимость растёт — интерес к российскому газу, напротив, угасает.

За фасадом саммитов, речей и совместных фотографий скрывается реальность: торговля падает, инвестиции заморожены, отрасли переживают кризис, а громкие газовые соглашения не подтверждаются.

Для западных политиков вывод очевиден. Союз Москвы и Пекина далеко не монолитен. За фасадом саммитов накапливаются торговые трения, грозящие перерасти в конфликты.