Экология как общее дело

Война в Украине отодвинула многие вопросы на некий «день после». Казалось бы, вопросы окружающей среды из их числа. Однако всё, что происходит в экологии России, крупнейшей по территории стране мира, имеет международное значение. А значит, изучать российскую экологическую политику и её слабые места нужно уже сейчас. FRF.Think Tank публикует комплекс текстов, охватывающих разные грани экологического управления в России. Серию открывает Ангелина Давыдова с вводным текстом о том, что происходит с зелёной повесткой в воюющей стране и какие меры нужны для исправления ситуации.

Вопросы экологии, климата, устойчивого развития в постсоветской России долго считались второстепенными: мол, всем зелёным нужно заниматься после многих лет успешного социально-экономического развития. С 2010-х годов ситуация начала меняться: вопросы экологии и климата стали приоритетными в мировой политике (страна, претендующая на мировое лидерство, уже не может пренебрегать зелёными вопросами), людей, особенно молодых, начали сильнее волновать экологические проблемы, а российский бизнес начал развивать собственную зелёную повестку, опять-таки следуя глобальным тенденциям. Пик интереса к темам экологии и климата пришёлся на 2019-2021 годы. В преддверии введения так называемого трансграничного углеродного регулирования (CBAM) в ЕС как части так называемого нового зелёного курса (Green New Deal) в России начало развиваться углеродное регулирование, всё больше компаний интересовались вопросами снижения воздействия на окружающую среду, возможностью компенсации выбросов или использования возобновляемой энергии.

Начавшаяся в феврале 2022 года полномасштабная война в Украине внесла свои коррективы в зелёную политику России, но не отменила её совсем. Внешние факторы вроде угрозы CBAM отошли на задний план, зато происходящее на азиатских и других международных рынках стало для российских экспортеров критически важным (хотя, отметим, вопросы снижения углеродного следа и открытость информации о воздействии на окружающую среду начинает играть всё большую роль и там). Параллельно официальная Россия пытается сейчас наладить отношения с рядом стран глобального Юга, в том числе через сотрудничество по вопросам экологии и климата в «суверенном» понимании зелёной повестки.

Внутри страны вопросы экологии тоже продолжают обсуждаться. С разным успехом продолжают реализовываться госпрограммы и проекты нацпроекта «Экология», объединяющего основные меры госрегулирования в области охраны окружающей среды (не всё идёт гладко — можно вспомнить недавний коррупционный скандал, связанный с федеральным проектом «Оздоровление Волги»). Нацпроект был продлён на шесть лет, он будет называться «Экологическое благополучие», а его основной статьёй станет создание мощностей по переработке, утилизации и захоронению твёрдых коммунальных отходов и утилизации вторичных ресурсов. В начале августа 2024-го Владимир Путин утвердил перечень поручений по итогам расширенного заседания Совета при президенте по стратегическому развитию и нацпроектам. Среди них — требования «учесть принципы экологически ответственной экономики и разработать показатели, отражающие экологическую эффективность реализуемых мероприятий, минимизировать риски загрязнения окружающей среды, повышение ресурсо- и энергоэффективности, развитие технологий и решений, направленных на снижение выбросов парниковых газов, их поглощение и адаптацию отраслей экономики к изменению климата».

Как мы видим, в заявлениях и отчётах зелёная повестка по-прежнему звучит. На экологические проекты выделяются деньги: с 2025-го начнёт работу президентский фонд природы, на его работу выделят 1 млрд рублей). Россия готова к международному сотрудничеству, но с дружественными странами: в конце августа в Москве прошёл форум «Климатическая повестка БРИКС в современных условиях», на международных площадках представители страны продолжают призывать к снятию санкций с зелёных российских технологий и направлений сотрудничества.

При этом представители бизнеса внутри страны стали требовать отмены многих экологических требований, переноса срока их введения, отмены или смягчения экологических стандартов. Причины требований — война, санкции, торговые ограничения. Что-то из этих требований было выполнено, что-то нет; последствия для экологии оценить пока непросто — они могут проявиться через несколько лет или десятилетий.

Что мы точно видим: было существенно ослаблено законодательство, связанное с общественным контролем, общественным наблюдением, общественной экологической экспертизой. Продолжаются нападки на систему особо охраняемых природных территорий (ООПТ) — попытки то тут, то там отрезать куски территорий, снизить степень охраны, построить новый курорт или разрешить добычу тех или иных полезных ископаемых. Два главных последствия изменения экспортных маршрутов российских ресурсов и запретов и ограничений на импорт — России стали недоступны некоторые зелёные технологии, а контрагенты из незападных стран пока предъявляют меньше требований к вопросам экологического и климатического происхождения товара (раскрытию информации о выбросах, информации по всей цепочке поставок, данных о применённых технологиях и способах компенсации и т.д.). Лесной сектор — один из примеров тому.

Важно пытаться сохранять в голове большую картину — как с точки зрения исторической перспективы (какова может быть зелёная Россия будущего, мы рассказывали с Евгением Симоновым), так и с точки зрения перспективы географической или планетарной. Россия — самая большая страна мира по территории, её экосистемы играют ключевую роль для здоровья планеты, почти всё, происходящее здесь в области экологии и климата, также имеет глобальное значение. К сожалению, мы знаем об этом всё меньше, виной тому закрытие доступа к информации и ограничения возможностей для общественных организаций и независимых экспертов.

Элементы зелёной политики

Несколько десятилетий назад зелёная политика сводилась к охране окружающей среды — лесов, рек, видов животных и растений, особо охраняемых природных территорий, — или вопросам энергетики. Сейчас она затрагивает буквально все аспекты экономики, инфраструктуры, повседневной жизни людей. Это вопросы энергетики, транспорта, водоснабжения, сельского и лесного хозяйства, промышленного производства, утилизации отходов, городского развития — список можно продолжать. Но это и вопросы базовых принципов и подходов, стандартов, приоритетов, ценностей. Как расставить приоритеты? Чьё мнение мы принимаем во внимание, выбирая тот или иной трек развития? Как мы включаем фактор будущего в сценарии развития настоящего? Что вообще важно для нас — жителей многоквартирного дома, района, города, страны, планеты? Как мы принимаем коллективные решения?

В этом тексте я попробую представить самые общие подходы к реформированию мер в области экологии и климата. Тема будет раскрыта в ряде следующих докладов: мы с редакцией FRF.ThinkTank попросили отраслевых экспертов в области отдельных секторов экологического управления (экологическое просвещение, особо охраняемые природные территории, управление лесным сектором, управление отходами и промышленное загрязнение) написать отдельные тексты по их областям знания.

Для простоты поделим вопросы зелёного управления на две основные группы:

1. Управление ресурсами (включая экосистемы, виды, территории),

2. Управление ущербом, наносимым экономической деятельностью человека (промзагрязнение, отходы, выбросы парниковых газов и т.д.).Несколько недель назад десятки экологических экспертов Международного социально-экологического союза начали работу над планом-программой решения неотложных экологических проблем России. Первым этапом в этой работе стало составления списка экологических проблем России, который постоянно обновляется и дополняется.

Государство и экология

Что важно для экологического регулирования в стране? Те же институты и факторы, что и для прочих сфер. Честные выборы, независимый суд, свободные медиа, сильный гражданский сектор, открытость информации, подотчётность. В идеальной ситуации правительство — это арбитр разных групп с разными позициями (включая будущие поколения). Политики и партии сменяются, одни экологические проблемы отходят на задний план, их сменяют другие, происходит регулярная ревизия законодательных актов, но принципы остаются.

В любой стране регулирование природоохранной и климатической сферы — это область проб и ошибок. В разных законодательных и политических контекстах по-разному работают прямые запреты, ограничения, стандарты и сертификации, налоги, субсидии, рынки торговли сокращениями выбросов… Список можно продолжать. Мировая практика накапливает ценнейший опыт стратегий, мер и инструментов госрегулирования сфер экологии и климата прямо сейчас, пока вы читаете этот материал.

В России этот процесс осложнён коррупцией. С одной стороны мы наблюдаем высокопарные высказывания о глобальной роли России как экологического спасителя мира и выделение немалых средств на экологические госпрограммы, с другой — законодательство и практики его реализации изменяются под давлением властных акторов (крупного бизнеса, отдельных органов власти и т.д.), выделяемые средства расходуются не по назначению или разворовываются, подрядные контракты передаются «дружественным» фирмам и организациям, как и приоритетная поддержка.

Ещё одна важная российская особенность — оценка успешности тех или иных мер на бумаге, по объёму выделенных и освоенных средств, проведённых мероприятий, подготовленных отчётов, а не по результатам если не достижения, то хотя бы продвижения к достижению целей (стал воздух чище или нет, уменьшился объем загрязнённых стоков или нет и т.д.). И вдобавок налицо избегание и стыд признания неудач в госуправлении и уже упомянутое отрицание и подавление критики и критиков.

Управление ресурсами

Экосистемы на территории Российской Федерации действительно играют крайне важную роль для экологического состояния планеты, климатического баланса, поддержания жизни и экономической деятельности человека в пределах планетарных границ. Речь о лесах, пресноводных водоёмах, болотах, степях, биоразнообразии и т.д. и т.п.

Ключевые задачи экологической политики, следовательно, таковы:

• сохранение и восстановление экосистем и видов;
  
• придание определённому проценту территорий заповедного статуса, где вмешательство человека минимально и осуществляется преимущественно в научных целях;
  
• снижение нагрузки на окружающую среду, использование природосберегающих технологий;
  
• использование и добыча любых ресурсов с учётом возможности их самовосстановления;
  
• «оставление в земле» ряда ресурсов (прежде всего ископаемого топлива), сжигание которых выводит климатическую систему планеты из баланса;
  
• финансирование природоохранных мер, экологически дружественных и ресурсоэффективных технологий;
  
• поддержка бизнесов и видов экономической деятельности, которые принимают во внимание сохранение и поддержание экосистем и устойчивое управление ресурсами.

Управление ущербом

Для снижения уровня ущерба окружающей среде необходимо иметь актуальную информацию о загрязнении на каждой отдельно взятой территории. Эта информация должна быть понятной, достоверной, верифицируемой, актуальной. Именно на её основе нужно вести разработки любых мер в области улучшения экологической ситуации.

Меры снижения уровня нагрузки на окружающую среду могут носить самый разных характер — от прямых запретов до принципа «загрязнитель платит», введения штрафов или налогов на те или иные виды загрязнений, технологий, промышленных процессов. От поддержки экологических дружественных технологий и принципов и до внедрения системы квотирования выбросов (и возможности создания рынка торговли единицами сокращения выбросов) и принципов циклической экономики. О многих направлениях речь пойдёт в сопутствующих публикациях.

Заключение

Главная проблема экологического управления в России — это постоянные изменения правил игры и адаптация приоритетов, стратегий и мер воздействия к интересам крупных властных игроков. Эти попытки угодить отдельным персонам и компаниям приводят к разрушению экосистем, загрязнению окружающей среды, к дальнейшей ресурсо- и энергонеэффективности. Потому в ходе реформирования экологической политики критически важны система стороннего контроля и ограничений для крупных игроков, приоритизация целей и мер природоохранных политики, поддержка зелёных решений (наряду с критической оценкой любых технологий, представляемых как однозначно экологически дружественные), принятие решений с реальным общественным участием.

Стать драйвером этих изменений могло бы оставшееся в стране экспертное и активистское сообщество и находящееся в контакте с ним сообщество экспертов и активистов, покинувших Россию в последние годы, профессиональное научное сообщество, представители бизнеса, осознающие важность тем климата и экологии и готовые к реальным действиям для снижения нагрузки на окружающую среду, представители властей разного уровня.

В вопросах экологии и климата важность межсекторального взаимодействия и координации действительно огромна. Без него невозможна выработка мер для устойчивого, социально справедливого, климатически дружественного направления развития экономики в целом, городов, территорий, отраслей. Возможно ли это взаимодействие в условиях продолжающейся войны, усиливающейся централизации власти и идеологии, подавления реального гражданского общества, цензуры и давления на СМИ — вопрос открытый. Примечательно, однако, что экологические протесты и экологический активизм — один из немногих низовых видов активизма, сохраняющихся в разных регионах России даже в условиях усиления политического давления последних 2,5 лет.