fbpx

Как регионы протестуют против войны в Украине – и почему их протест ничего не меняет

Антивоенные гражданские протесты развернулись с раннего утра 24 февраля. И пусть миллионы не вышли на улицы, десятки тысяч граждан активно противились агрессии

Вадим Штепа 16.12.2022

Антивоенные гражданские протесты развернулись с раннего утра 24 февраля. И пусть миллионы не вышли на улицы, десятки тысяч граждан активно противились агрессии. Они не смогли остановить милитаристское безумие или хотя бы немного остудить его. Их же упрекают в том, что их сопротивление недостаточно активное, недостаточно массовое – но эти упреки не учитывают важный исторический контекст.

Первыми против войны выступили жители Дальнего Востока, Сибири и Урала, выходившие на пикеты днем 24 февраля, когда в российских столицах было еще раннее утро, а танки с буквой Z уже пересекли границу Украины.  

Поначалу антивоенные выступления были довольно массовыми и охватили практически все российские города. Но 4 марта наскоро, сразу в трех чтениях Госдума приняла закон о «дискредитации вооруженных сил», который предусматривает гигантские наказания до 15 лет лишения свободы. По данным ОВД-инфо, общее число задержанных за антивоенные акции на данный момент составляет уже около 20 тысяч человек.

В Хабаровске полицейские задержали жителя, стоявшего в одиночном пикете с плакатом «Дети должны жить в мире». Он предположил, что «такой плакат стыдно забирать», однако его все же забрали, а самого пикетчика увезли в отделение. Раз любые плакаты запрещены, протестующие пытаются выражать свою позицию по-другому. Депутат Новосибирского горсовета Хельга Пирогова пришла на сессию в украинской вышиванке и венке, чем спровоцировала скандал среди своих коллег, обвинивших ее в «предательстве». Выступивший еще в первые дни против войны депутат парламента Республики Коми юрист Виктор Воробьев был арестован на 15 суток в нарушение всех законов о депутатской неприкосновенности.

Запрещенное в России Бурятское демократическое движение обратилось к российским военнослужащим родом из этой республики с призывом отказаться выполнять преступные приказы своих командиров. Независимый башкирский публицист Шамиль Валиев поставил резонный вопрос: «Нужна ли нам, народам Поволжья, эта война, если мы сегодня сами не имеем нормального демократического самоуправления в своих республиках?»

В столице Карелии Петрозаводске, как и везде, протестные акции разгоняются с марта. Но горожане нашли креативный способ «тихого протеста»: деревья и фонари в городе массово украшаются символами мира – белыми бумажными журавликами, которые силовикам приходится регулярно снимать, но они каждое утро появляются вновь.

В Томске за антивоенные выступления студентов отчисляют из университета. В Москве на Пушкинской площади была задержана литературовед Любовь Сумм – за то, что читала стихотворение Николая Некрасова «Внимая ужасам войны», входящее в школьную программу.

Но если всякие возможности мирного антивоенного протеста блокируются, неудивительно, что он обретает более радикальные формы. С февраля в разных регионах России совершено уже более 50 попыток поджога военкоматов.

Тем не менее повлиять на политику власти протестные акции не могут. И в этом кардинальное отличие российской ситуации от известных протестов в США против вьетнамской войны в 1960-70-е гг., которые в конечном итоге привели к ее прекращению. Эта историческая параллель помогает понять причины неуспеха российских протестов.

В США уже в ту эпоху существовала развитая система гражданских институтов, способных оказывать влияние на власть. Да и в самой власти были сенаторы и конгрессмены, критически относящиеся к войне. Некоторую аналогию можно провести и с украинским Майданом 2013-2014 гг. – его сторонники присутствовали в Раде и таким образом обеспечивали политическое представительство протеста.

Ничего подобного о российской ситуации сказать нельзя. Ни один депутат Госдумы не посмел выступить против начала войны в феврале и путинского указа о мобилизации в сентябре. На такое решились только упомянутые единичные местные депутаты в Новосибирске и Республике Коми. Сама политическая система в России не адекватна интересам общества: хотя в Москве и Санкт-Петербурге в начале года проходили довольно массовые антивоенные акции, в их поддержку не высказался ни один депутат московского или петербургского городских парламентов.

Как ни парадоксально, в нынешней России, которая в Конституции называет себя «демократической федерацией», отсутствуют те гражданские институты, которые когда-то существовали даже в Российской империи. Например, выборные земства, которые с 60-х годов XIX века были весьма эффективным инструментом местного самоуправления. Сегодня в России также избираются муниципальные депутаты, но их полномочия минимальны, местные сообщества не имеют возможности распоряжаться налогами, которые собираются на их территории. А когда они пытаются заявить какие-то самостоятельный политические проекты, их «Земский съезд» разгоняется.

В этих условиях упреки некоторых западных деятелей в том, что «россияне недостаточно протестуют против войны», не учитывают политической специфики момента. Можно ли было в 1939 году представить массовые протесты в СССР против сталинского режима или в Германии – против гитлеровского? В условиях полной ликвидации гражданских институтов, отсутствия свободных выборов, при режиме пропаганды и цензуры любой протест обречен на жесткое репрессивное подавление. Корректно ли жителям демократических стран, с их привычкой к естественности гражданских свобод, требовать «активного сопротивления» от тех, кто оказался под властью тоталитарных режимов?

Антивоенное сопротивление в России продолжается. Оно обретает всё новые формы, местами перерастает в выступления против российского государства как такового. Яркий и очень показательный лозунг массовых протестов против мобилизации в Дагестане, где они доходили до перекрытия федеральных трасс: «На нас Украина не нападала! На нас напала Москва!». Ингушская правозащитница Зарина Саутиева, сотрудничающая с Институтом Кеннана, пишет, что в ее родной республике «дальнейшие попытки принудительного призыва молодых людей в армию, скорее всего, будут встречать растущее сопротивление со стороны граждан, вплоть до вооруженного противостояния с властями». Таким образом, Кремль, развязав войну против Украины, рискует получить «второй фронт» на Кавказе.

Но все же главной формой протеста россиян против войны и мобилизации стало их массовое бегство из страны. До 1 миллиона человек выехали только в 2022 году. Чаще всего они бегут в соседние с Россией постсоветские страны, куда виза для въезда не требуется – Казахстан, Узбекистан, Грузию, Армению. И перевозят свои компании из разных российских регионов, фактически инвестируя в экономику этих стран, тогда как сама Россия остается в углубляющейся международной изоляции.     Этот небывалый в новейшей истории исход демонстрирует, что граждане чувствуют невозможность изменения политики своей страны собственными силами. И такая ситуация ставит под вопрос само дальнейшее существование российского государства. Если попытаться заглянуть в послевоенный период, вероятно, России потребуется переучреждение в качестве договорной федерации при активной поддержке международного сообщества. Катастрофу имперской войны, словно пришедшей из прошлых эпох, можно преодолеть только «всем миром».

ПРОВЕРЬТЕ ДРУГИЕ МАТЕРИАЛЫ

ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ И ПОЛУЧАЙТЕ
СВЕЖИЕ ЭКСПЕРТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ