Via Dolorosa украинских военнопленных и гражданских заложников

Пытки и негуманные условия содержания в российских тюрьмах давно не новость. К сожалению, не новость и жестокое обращение с украинскими военнопленными, и отсутствие доступа правозащитников, родственников и представителей международных гуманитарных миссий к украинцам, содержащимся под стражей в России и на незаконно оккупированных территориях Донецкой, Луганской, Запорожской и Херсонской областей. 

Но не все знают, что наряду с украинскими военнопленными российские вооружённые силы и представители военизированных формирований похищают множество гражданских лиц. Их судьба после попадания в плен или под стражу остаётся, как правило, неизвестной до момента, когда им предъявляют официальные обвинения, а суды публикуют их дела.

С лета 2022 года проект «Пошук.Полон» занимается проблемой украинских военнопленных и незаконно задержанных гражданских лиц. Это самая крупная подобная инициатива гражданского общества в Украине: «Пошук.Полон» собрал огромный объём данных о судьбе украинцев с момента их попадания под контроль российских вооружённых сил и квазимилитарных образований и до их трагической смерти или заключения в российские колонии.

Российские власти стабильно игнорируют международное гуманитарное право и используют его лишь как инструмент для достижения своих (как правило, неблаговидных) целей. Примечательная черта репрессивных практик России в отношении украинцев — почти полное пренебрежение различиями между военнослужащими и гражданскими лицами. В итоге их судьбы складываются одинаково. 

Военнослужащих часто обвиняют в экстремизме, гражданских лиц — в терроризме. Приговоры варьируются от пяти-десяти и более лет до пожизненного. Учитывая ужасающие условия в российских тюрьмах и жестокое обращение с украинцами, шансы пережить даже небольшой срок крайне малы.

Точное число похищенных остаётся неизвестным, российские власти скрывают эту информацию. «Пошук.Полон» с уверенностью заявляет: это десятки тысяч человек.

Incommunicado, или полная изоляция

Испытания украинских военнопленных начинаются по-разному, но вскоре следуют общему пути. Солдаты могут быть захвачены во время боя или иных военных действий, часто находясь без сознания. В 2022 году в сообщениях родственников и других источниках упоминались случаи потери памяти и травмы различной степени тяжести.

Дальнейшая судьба пленных во многом зависит от боевой обстановки и доброй воли военных командиров и квазимилитарных групп (включая незаконные частные военные компании). Раненых украинских солдат могут расстрелять, а могут доставить в российские военные госпитали и оказать там какую-то медицинскую помощь. При наихудшем стечении обстоятельств раненных могут добить на месте. Независимые международные наблюдатели, правозащитники и адвокаты не имеют доступа в госпитали.

Гражданские заложники и военнопленные вообще годами находятся в состоянии полной изоляции. Исключения — те случаи, когда на человека заведено уголовное дело и он предстаёт перед публичным судом (а не все суды публичны). Но пленных, о которых мы что-то знаем, не более чем 3-5% от общего числа. После частичного восстановления раненые пленники обычно переводятся в систему ФСИН России и оказываются в следственных изоляторах (СИЗО). Там они присоединяются к своим товарищам, которые не попали в госпиталь.

«На подвале»

Относительно здоровые узники (или те, кого посчитали таковым, или те, чьи раны российские командиры сочли не стоящими лечения) отправляются “на” так называемый «подвал» — помещение, не предназначенное для содержания людей, зато подходящее для их изоляции от мира. Например, завод, склад, сарай или обычный подвал жилого или общественного здания.

Судьба гражданских заложников, особенно на начальных этапах, сложнее. После оккупации населённого пункта гражданских лиц могут задержать дома, на работе, в транспорт, в любом общественном месте как военные или квазимилитарные силы, так и местная полиция, перешедшая на сторону оккупантов. Гражданские могут быть задержаны во время так называемой фильтрации, проводимой российскими властями при принудительной эвакуации. Эвакуированные помещаются в специальные лагеря, где условия не соответствуют международным стандартам содержания людей, и подвергаются «проверочным процедурам».

Причиной для задержания может стать что угодно. Риск выше, если человек:

• владеет ценным имуществом (желанным для оккупантов или для соседей, которые могут написать донос);
• работает или работал в государственных учреждениях (военные, правоохранительные органы, государственные службы и т.д.), независимо от текущего статуса (например, на пенсии или в отпуске по уходу за ребенком);
• является гражданским активистом, независимо от политических взглядов или характера деятельности, хотя проукраинская активность особенно опасна;
• вызывает подозрения оккупационных властей.

Пытки постоянно сопровождают пленников, особенно интенсивны они в первую неделю.

Обычные методы пыток включают:

• избиение такими предметами, как полицейские дубинки, предметы мебели, книги или пластиковые бутылки, наполненные водой;
• связывание и удерживание в болезненных позах;
• удушение;
• сексуальное насилие, которому подвергаются как женщины, так и мужчины;
• электрошок с использованием полевых телефонов (т.н. «тапик»)  или автомобильных аккумуляторов;
• имитация казни;
• лишение сна;
• принуждение задержанных к исполнению российского гимна или патриотических песен в течение многих часов, обычно ночью.

У каждого оккупационного подразделения есть свои методы пыток. Эти пытки могут длиться часами и вызывать необратимые повреждения, например, гангренозные поражения конечностей.

«На подвале» пленные содержатся от нескольких дней до месяцев. Некоторые задержанные так и остаются «на подвале», особенно если их удерживают квазимилитарные военизированные группы. Многие там и погибают.

СИЗО и трудовые лагеря

Выживших «на подвале» ждёт развилка.

Военные или квазимилитарные силы могут привлекать задержанных к принудительному труду. Есть свидетельства, что значительная часть т.н. «линии Суровикина» была построена гражданскими заложниками и военнопленными. Жизнь в таких трудовых лагерях ужасна: задержанные часто вынуждены выполнять смертельно опасные задания, например, вручную обезвреживать противотанковые мины. Кормят мало, часто просроченными продуктами, медицинской помощи нет. Точное число людей в таких лагерях, как и их судьбы, часто остаются неизвестными. «Пошук.Полон» может уверенно сказать, что в таких условиях, скорее всего, находится более тысячи человек.

Второй вариант — перевод в учреждения ФСИН, например СИЗО, где они содержатся в отдельных корпусах, управляемых военной полицией. Полная изоляция пленных позволяет российским властям фабриковать уголовные дела, оказывать давление на задержанных и вынуждать их к оговорам или самооговору.

Обвинения разнообразны, наиболее распространены, как мы писали выше, обвинения в насильственных преступлениях, нарушении законов войны, терроризме и экстремизме. Знаменательно, что авторы следственных и судебных документов часто избегают упоминания украинской армии, обозначая её подразделения как отдельные экстремистские организации со своей идеологией и программой действий. 

После фабрикации уголовного дела и завершения стадии следствия пленные и гражданские заложники, как правило, переводятся в обычные следственные изоляторы (СИЗО) уже под непосредственный контроль ФСИН. Такие СИЗО есть и на оккупированных территориях, и в России, обычно в европейской части. Но бывали случаи, когда гражданских заложников увозили на время следствия даже в Хабаровск или Красноярск. 

Иногда, хотя и не часто, пленных или гражданских заложников сразу после «подвала» отправляют в специализированные центры содержания под управлением ФСБ, например в Лефортово.

Суд

Уголовные дела против украинских военнопленных и гражданских заложников, в основном, рассматривает Южный окружной военный суд. Задержанные по таким делам, как правило, содержатся в СИЗО-1 и СИЗО-5 в Ростове-на-Дону. Условия там не соответствуют базовым санитарным нормам, но всё же лучше по сравнению с СИЗО в Донецке и аналогичными учреждениями, что позволяет некоторым пленникам начать восстанавливаться после пыток.

Альтернатива ростовскому СИЗО-1 или СИЗО-5 — СИЗО в Таганроге. В нарушение всех применимых правовых норм адвокатов в это учреждение обычно не допускают, вновь обеспечивая полную изоляцию пленников. Нередко заключённых переводят из Ростова в Таганрог, если прокуратура или следствие недовольны ходом дела. Уголовные дела также рассматриваются в судах в Донецке, Симферополе, других оккупированных городах Украины и городах России. 

После суда заключённые переводятся для отбывания наказания либо на территорию, оккупированную РФ (где к ним почти нет доступа), либо в отдалённые регионы России, где против правозащитников работает сама география. 

Сегодня получение информации об украинских военнопленных и гражданских заложниках и оказание им любой помощи требует непосредственного участия российского гражданского общества. Российские активисты и правозащитники, которые этим занимаются, подвергаются психологическому давлению и угрозам преследования. Они нуждаются в поддержке при сохранении анонимности и обеспечении протоколов безопасности.

Есть острая необходимость в дополнительных международно-правовых механизмах защиты гражданских лиц в военных конфликтах, включая механизмы обмена и возвращения на территорию стран гражданства или третьих стран. Понимая серьёзные ограничения, с которыми сталкиваются Международный комитет Красного Креста и другие мониторинговые миссии, зависящие от доброй воли Российской Федерации в соблюдении Женевской конвенции об обращении с военнопленными, Free Russia Foundation призывает к созданию альтернативных каналов доступа и постоянного мониторинга условий содержания украинских военнопленных и гражданских заложников, удерживаемых российским правительством.

Международное сообщество должно быть настойчивым и не оставлять попыток освободить украинских граждан из российских тюрем и плена, поскольку это означает спасение жизней. Это должно стать центральной темой любых переговоров с Россией, чтобы исключить возможность использования Кремлём этих заложников для оказания давления на Украину и Запад.